Размножение в неволе. Как примирить эротику и быт - Эстер Перель

Говоря о Рэе как о сексуальном мужчине, надеясь на его опыт и совершенно забывая свой, Джони реализовывала столетиями назад сформировавшийся образ женщины, готовой на все ради сохранения мужественности своего партнера. Или она так думала. Но ее предположения оказались ложными, ведь Рэй возбуждается как раз от ее активности, а уж от ее однозначных приказов – и подавно. Если женщина ведет себя с ним на равных, Рэю проще, так как не нужно угадывать и сомневаться, удастся ли все сделать так, как она хочет. Когда Джони активна, он уже не так волнуется о ней, и ее вялая реакция не давит на его мужественный образ. Ее возбуждение дает ему право просить большего и полностью погружаться в акт единения с любимой женщиной.

Джони никогда ничего не рассказывала Рэю о своих фантазиях, но после того, как он узнал об их содержании, их сексуальные и эмоциональные отношения серьезно изменились. Как только Джони поняла, чего именно ищет в сексе, и как только она осознала, какие личностные и социальные барьеры мешают ей получить удовольствие, она начала совершенно иначе строить отношения с Рэем. Мне она сказала: «Теперь я гораздо лучше понимаю, что для меня значит секс и что я хочу чувствовать, занимаясь им. Я могу говорить об этом с Рэем, не боясь проговориться о своих фантазиях, потому что мой стыд исчез».

Сказать или не сказать

Некоторые пары возбуждаются, делясь друг с другом своими фантазиями или разыгрывая их. Кэтрин и ее супруг придумывают разные соблазнительные подробности, когда планируют свои ролевые игры. Это нескучно, и оба могут быть кем-то (и с кем-то) другим, не ища при этом настоящих новых партнеров. В моногамии возникает разнообразие.

Но не каждому нужен билет в театр соблазна. Фантазии не обязательно пересказывать партнеру. Я вовсе не рекомендую обязательно делиться своими фантазиями: не все готовы жить в атмосфере фильма «Тайны исповеди»[45]. Мы можем держать свои фантазии при себе, и не потому, что нам стыдно. Мы осознаем, что, если начать обо всем этом говорить, возбуждение от придуманного мира улетучится. Тогда хорошо предаваться мечтам в одиночку, тем более что мы не всегда оказываемся на той же эмоциональной и эротической волне, что и наш партнер.

Давайте рассмотрим еще один пример: Нэт и его подруга Аманда. Нэт не стремится скрывать свои фантазии. О них несложно догадаться, взглянув на названия некоторых фильмов в его коллекции: Gang Bang 1, Gang Bang 2, Gang Bang 17, Gang Bang 50[46]. Понятно, какая именно порнография ему нравится. Нэту и в голову никогда не приходило это скрывать – но и обсуждать данную тему он не особенно готов. «Для меня фантазии – какой-то фетиш. Не думаю, что люди всегда до конца понимают свои фетиши. Вот почему некоторые с таким трепетом относятся к обуви? Понятия не имею. Я пытался разобраться, но так ничего и не понял. И дело не в застенчивости. Я давно люблю все это, еще с подросткового возраста, и с моей реальной сексуальной жизнью это никак не связано».

Нэт и дальше бы спокойно предавался своим странным увлечениям, если бы не беспокойство Аманды. (И вообще-то Нэт мог бы и догадаться, что, оставляя подобные фильмы на виду, он провоцирует вопросы.) «Я не понимаю такого насилия. Меня это пугает, я начинаю чувствовать себя слишком уязвимой, – говорит она. – В этом же есть что-то нездоровое, да?» Аманда видит лишь похотливых мужчин, которые могут делать абсолютно все, что хотят, с беззащитными женщинами. А Нэт смотрит совсем другое кино. Когда я спрашиваю его: «Кто сильнее в этой сцене?», он тут же отвечает: «Конечно, женщина». Для Нэта возбуждающим оказывается как раз сексуальная сила женщины, которая готова быть сразу с несколькими мужчинами. Он не видит в этом ни насилия, ни боли. «Она хочет этого, и ей нравится. Если бы она не получала удовольствия, меня бы это не возбуждало».

Такие объяснения успокаивают Аманду, и такие фильмы перестают казаться ей настолько жуткими, но ей по-прежнему странно от того, что женщины на экране ничем на нее не похожи. «Я не могу с ними конкурировать. Если ему нравится такое, то как же он может удовлетворяться мной?» – спрашивает она. Когда Аманда смотрит фильмы Нэта, она думает лишь о том, как это все соотносится с ней, а не о том, что видит в них Нэт, и чувствует себя отвергнутой.

– Да, те женщины кажутся мне сексуальными, – признаётся Нэт. – Я вижу, как девушка идет по улице в бюстье, в кожаной мини-юбке и в высоких сапогах, и да, это меня заводит. Но готов ли я рискнуть нашими отношениями и отправиться на поиски такой барышни в реальной жизни? Нет. Нравились ли мне такие женщины раньше, встречался ли я с такими женщинами? Да. Были ли у меня с ними долгосрочные отношения? Нет. Я думаю, что осознаю́ разницу между чем-то, что я вижу на экране и от чего возбуждаюсь, и человеком, которого я люблю. Я достаточно зрелый мужчина, чтобы это понимать. Мои чувства к тебе, Аманда, вообще ничего общего не имеют с этим.

Я предлагаю Аманде подумать о том, что, возможно, Нэта заводит как раз нереальность всех этих женщин. Именно отсутствие настоящего физического контакта и возбуждает его. Если бы они были рядом, со всеми своими чувствами, потребностями, неуверенностью, мнениями, никакие сапоги тут не помогли бы. В таких фантазиях все сводится к тому, чтобы получить от женщины желаемое. Женщины в порнографических фильмах должны быть объективированы, не являться личностями, благодаря чему их можно наделить любыми воображаемыми чертами, чтобы они удовлетворяли желания зрителя.

В своем воображении Нэт воссоздает образы голодных дьяволиц. Джони нужны ковбои, тоже не особо сложные персонажи. Дэрил использует похотливых незнакомцев на пляже. Кэтрин возбуждается при виде собственного мужа в роли клиента. Наши фантазии часто населены такими персонификациями ничем не сдерживаемой сексуальности. За счет них нам удается испытать простую радость или страшное вожделение, свободное от многогранных чувств, неизбежно присущих эмоциональной близости взрослых людей. Воображаемые незнакомцы помогают нам на время оторваться от сложных взаимоотношений желания и последствий любви. Они живут бок о бок с любовью, но не являются ее заменителем.

Гетеросексуальная порнография, производимая преимущественно мужчинами и для мужчин, нацелена на то, что социолог Энтони Гидденс называет «минимумом чувств и интенсивным сексом». Отчасти это удовлетворяет потребности тех мужчин, которым важно разделять эмоциональную и сексуальную жизнь и не смешивать стабильные долгосрочные отношения и случающиеся время от времени острые приступы желания. Порнография служит и еще одной цели, не столь очевидной. Противники порно в своих рассуждениях фокусируются прежде всего на агрессии и насилии, связанных с мужской сексуальностью. Гидденс замечает, что мужская сила, изображенная во всех этих историях, есть защита от мужской неуверенности – и сексуальной, и любой иной. Женские персонажи в большинстве порнофильмов тоже неуязвимы, и они избавляют мужчину от ощущения уязвимости, потому что всегда несут полную ответственность за происходящее и всегда удовлетворены. Мужчина никогда не страдает, так как доводит женщину до состояния полного экстаза. И это подтверждает его мужскую силу.

Мне казалось, что Нэту не особо интересно слушать мой разбор порнофильмов. Он не совсем соглашался, что в Gang Bang 47 показаны проблемы мужской сексуальной неуверенности. Но он подтвердил, что человеку необходима некая зона, чистая от эмоций, где секс может быть жестким и ничем не ограниченным и где вся уязвимость, неуверенность, неадекватность, зависимость – и его, и ее – на время исчезают из поля зрения.

Если бы Нэт не хранил свои фильмы на самом видном месте, я бы и не завела разговор о его предпочтениях в кино. Во-первых, Нэт и Аманда не так давно вместе; они все еще стараются притереться друг к другу и создать комфортное для обоих пространство. Я почувствовала, что у Аманды немало предубеждений, ей свойственна неуверенность, и в целом ее эстетические взгляды вряд ли позволят ей слушать его рассуждения о том, что его возбуждает.

Нэт же не особенно чуток к чувствительным для Аманды темам. Он довольно бесцеремонно размышлял о том, как она реагирует на эти фильмы, и (хотя он и не согласен) несколько смущенно говорил, что не очень понимает, в чем проблема. Он стоит на том, что слишком ее любит и не может воспринимать ее как эротический объект, но это не кажется мне очень уж убедительным. Чтобы впустить партнера в свои эротические фантазии, нужно больше такта и чувствительности, чем есть у Нэта. Верно и обратное: чтобы войти в мир эротических фантазий любовника, нужно уметь отделить себя от них, в чем не сильна Аманда.

Некоторым нравится заглядывать за занавес сексуальных фантазий партнера. Для кого-то это оборачивается полной катастрофой: они не получают нового опыта или знания, а увиденное и услышанное их только ранит. Вообще, человек берет на себя серьезный риск, приглашая другого заглянуть в глубины своего эротического мира. Если фантазия непонятна партнеру, результат может быть катастрофическим. Но если человек понимает нас, мы чувствуем, что нас принимают и ценят, и это благотворно влияет на отношения. Фантазия способна реализовываться и в реальных отношениях партнеров, но сам факт, что она перестает быть тайной, выражает и стимулирует более глубокую любовь и доверие.